09 января 2024
Биография Г.С. Шпагина
создателя оружия победы, легендарного ППШ
Георгий Семенович Шпагин
Годы жизни: 17.04.1897 – 06.02.1952 г
Место рождения: д. Клюшниково, Владимирская губерния, Российская империя.
Где изобретал: Ковровский оружейно-пулемётный завод, Вятско-Полянский завод.
Основные изобретения: ДШК (Дегтярев — Шпагин — крупнокалиберный), ППШ, ОПШ, СПШ-2
Основные награды: Герой Социалистического Труда (1945), три ордена Ленина (1942, 1944, 1945), орден Суворова II степени (18.11.1944), орден Красной Звезды (1933), Сталинская премия второй степени (1941) — за создание новых образцов оружия.
Шпагин родился в апреле 1897 года в деревне Клюшниково в семье крестьянина. Его родители, Семен Венедиктович и Акулина Ивановна, также имели троих других детей: сына Федора и дочерей Анну и Елену. Семен Венедиктович считался плотником первой руки. Дюжий, неторопливый в движениях, с рыжеватой окладистой бородой, он выглядел степенным, был спор на руку и сообразителен в деле. Срубы ли рубить, косяки ли ставить, рамы ли вязать — ловчее его было не найти, к чему он и приучал сына Егора.
Семен Венедиктович мог бы овладеть и другими профессиями, однако хромата не позволяла ему этого. На учении лошадь испугалась выскочившего из кустов зайца, шарахнулась в овраг и выбросила Семена из седла. Он сломал ногу. Нога срослась неудачно, и Семен остался хромым.
На двенадцатом году жизни, когда Егор окончил приходское училище мальчик начал работать в плотницкой артели, чтобы помочь семье. Он легко усвоил названия незнакомых инструментов, знал, для чего и как их применять. Присматриваясь к мастерам, приобрел кое-какие навыки и решил сам попробовать плотничать. Однажды при работе над деталью он получил травму правой руки, из-за чего его указательный палец остался бездействующим.
Отец никак не мог забыть про его искалеченный палец: потихоньку обдумывал, подыскивал для Егора подходящее место. Как-то вернувшись из города, он собрал всех домочадцев и, перекрестясь, объявил:
— Ну, молитесь богу за Егорку всей семьей — хорошее место ему приискал. Купец Андреев, из Рыльска, свояк нашего подрядчика, сулил взять к себе в лавку. Будет учить на приказчика. Житье на всем готовом, да еще жалованье пятнадцать целковых в месяц.
— Слава те господи! — перекрестилась бабка.
— А через два года, как обучит, — продолжал отец, — обещал справить новые сапоги и костюм.
Месяца через два по распоряжению хозяина один из приказчиков отвез Егора на хутор Андреевку и передал из рук в руки рыжебородому дюжему мужику Фролу, который правил там всеми делами. Тот в свою очередь отправил его в помощники к пастуху.
Егор сразу же подружился с подслеповатым пастухом дедом Макаром. Жили в сторожке. Дед не разлучался с выношенным полушубком, старым, облезлым псом Полканом и с еще более старым, чем они оба, дробовиком. Егору работалось с дедом Макаром легко, ему нравилось встречать рассвет, сидеть за костром и слушать рассказы деда Макара и егеря Никанора.
Однако вскоре с добродушным наставником пришлось расстаться. Дед Макар стал жертвой змеи. Нога сильно распухла и его свезли в город, в больницу, а вместо него в пастухи прислали бывшего церковного звонаря, пьяницу Онуфрия. Тщедушный, с маленькой головкой, с черными злыми глазками, он очень походил на хорька. Онуфрий сразу невзлюбил Егора и стал придумывать для него поручения, одно другого замысловатей и коварнее. То велит выбрать у Никанора из морд рыбу, свезти ее на тот берег в кабак и обменять на водку. То прикажет выдаивать коров, а молоко продавать плотогонам или относить в каменный карьер рабочим. Он всячески изощрялся в изобретении способов добывания денег на водку. А напившись, нередко бил Егора. Егор пробовал искать защиты у егеря Никанора, но тот, подпаиваемый Онуфрием, только махал рукой.
В итоге, когда подступили холода, Егор не выдержал постоянных побоев и убежал к отцу. Дома семья конечно же огорчилась, что Егору не удалось закрепится у приказчика, но Егор обещал исправится и найти работу. Так он устроился работать возчиком на стекольный завод.
Работа возчика зимой нелегка, особенно в морозы и метели. Но Егор был рад и такой работе. «Все-таки заработаю на кусок хлеба, а там, может быть, удастся подыскать что-нибудь получше». Ему хотелось освоить какое-нибудь ремесло.
В 1916-м юношу призвали на службу в царскую армию, хотя по всем правилам он там оказаться не должен был. Травма пальца, как известно, основательная причина по которой боец не может использовать оружие, поэтому медкомиссию в военкомате он не должен был пройти, но тогда решили по-другому.
— Годен!
— Господин доктор, у него большой палец не владает… — начал было фельдшер.
— Годен! — громко повторил штабс-капитан, надменно взглянув на фельдшера.
— Одевайся! — скомандовал Егору какой-то военный.
— Да я же по инструкции не подхожу, у меня палец…
— Молчи, болван, доктор лучше знает…
Шпагина отправили в 14 гренадерский полк. Травма все-таки не позволила сделать из него бойца, поэтому его перевели на работу в оружейные цеха. Здесь Георгий познакомился с образцами русского и зарубежного оружия.
Оборудование мастерской состояло из разборных верстаков с тисками, легкого сверлильного и небольшого токарного станков, походного горна да ящиков с инструментами и запасными частями для винтовок и пулеметов. Словом, в мастерской было лишь то, что без особого труда можно было перевозить на телегах.
В ремонтной команде народ собрался великовозрастный — редко которому меньше сорока, а то и старше. На Егора все смотрели, как на мальчишку. И место ему дали похуже, в самом углу, и к столу пускали после всех, так что он ел всегда на нарах. Вечером, после работы, Егор забивался к себе и писал письма домой. Отослал он их чуть ли не десяток, а ответа все не было. По ночам Егору снилась родная деревня, ему очень хотелось излить душу, поговорить с дорогими людьми.
Мастер Яков Васильевич научил Егора выправлять стволы ружей, тот в свою очередь быстро освоился с новым делом. Мастер Шпагиным был доволен и в обиду его не давал, когда другие коллеги пытались его приструнить под свои нужды.
По вечерам, когда бородач Сазонов и другие мастеровые резались в карты, Егор приходил в мастерскую и Яков Васильевич объяснял ему устройство токарного станка, знакомил с инструментами и приемами работы. Постепенно Егор приобрел навыки станочника, и ему стали доверять сложные работы. Однако старые мастера-оружейники продолжали смотреть на него свысока: оружия он не знал и потому не мог стоять с ними на одной ноге. Это злило Егора. «Подождите, и я еще дождусь солнышка», — мысленно отвечал он своим недоброжелателям.
Егор, стоя за своим верстаком, зорко присматривался к другим мастерам, жадно впитывал их приемы работы, прислушивался к разговорам. Он уже хорошо знал устройство русской трехлинейной винтовки. Знал, что ее изобрел капитан Мосин. Туляки не раз похвалялись, что эта замечательная винтовка была создана на Тульском оружейном заводе.
Мечтой Егора стало узнать пулемет. Однажды утром, когда Егор по обыкновению встал за свой верстак и принялся за привычное дело, его окликнул мастер Дедилов:
— Вот надобно срочно исправить эту машину.
Егор просиял: неужели его мечта осуществится? Даже дух захватило от радости.
— Шесть пулеметов привезли нынче утром. Нужда в них сам знаешь какая… А мастеров-то кот наплакал. Так что эту штуку придется мне чинить. Ты как, согласен быть подручным?
— Яков Васильевич, да я… да я ночевать тут готов, лишь бы…
Так в течении нескольких дней Шпагин изучил устройство пулемета Максим. Когда мастер сказал, что перед отправкой в часть пулемет нужно опробовать в стрельбе, Егор напросился вместе с ним на стрельбище. Как же был счастлив Егор, когда ему разрешили выпустить очередь по мишени!
Шпагину захотелось познакомиться и с ручным пулеметом, и с автоматическими пистолетами, и со всей оружейной автоматикой. Так Шпагин пришел к делу всей своей жизни.
Но военные действия заставили менять дислокацию оружейного цеха. После долгих мытарств и странствий, потеряв обоз и чуть не попав в плен, часть людей из ремонтной команды вышла в глубокие тылы. Мастеровых, в том числе и Егора, которого поддержал мастер Дедилов, направили в армейскую оружейную мастерскую. Такие мастерские к тому времени были созданы по всем фронтам. Мастерская разместилась в цехах небольшого механического завода и была неплохо оснащена. Она производила ремонт самого разнообразного оружия, пушек и гаубиц.
Якова Васильевича назначили мастером цеха по ремонту винтовок, и он всех, пришедших с ним, забрал в свой цех. Начальником цеха был пожилой, тучный и, как видно, не совсем здоровый подполковник. Он был артиллерист с академическим образованием и хорошо знал оружие, но страдал одышкой, сердечными приступами и потому редко появлялся в цехе. Егор на этот раз получил место у верстака рядом с другими мастеровыми. Довольно скоро ему удалось познакомиться с пулеметами Мадсена, Льюиса, Шварцлозэ и Шоша.
Любознательность Егора была беспредельна. Как только узнавал он, что в пулеметный цех поступило новое оружие, его нельзя было удержать в винтовочном никакими силами. Обязательно улучит минутку и взглянет хоть издалека. Шпагин отличался большим терпением. Он учился, всматривался, вслушивался и день ото дня набирался опыта.
В мастерской, где трудился Шпагин, работало больше двухсот солдат. Почти все они до армии были рабочими и всей душой ненавидели царизм. Он с восторгом воспринял бурные, революционные события. И хотя он еще ясно не представлял, что именно случилось, душой чувствовал, что революция несет счастье трудовому народу, и радовался великим переменам. Его тянуло домой, в деревню, где тоже ломались старые уклады жизни.
Когда объявили о демобилизации, к нему пришел мастер Дедилов и предложил поехать с ним в Тулу. Шпагин же всеми мыслями был у себя в деревне и очень хотел повидаться с семьей.
— Ладно, езжай домой, а там гляди, прикидывай. Только если надумаешь в Тулу, завсегда приму тебя как сына. По всему вижу — быть тебе оружейником! И фамилия тебе дадена оружейная — Шпагин!.. Это, брат, понимать надо.
— Так ведь отец у меня жив, и мать, и сестренки… Нет, Яков Васильевич, уж сейчас я домой, а потом — видно будет…
— Ну, бог с тобой. Езжай, но помни — я буду ждать, — он подошел к Егору и, по-отечески обняв его, заплакал…
Егор не знал, что еще в прошлом году Яков Васильевич получил извещение о смерти сына, не знал, как тяжело старому мастеру расставаться со своим учеником. И вот сейчас, увидев слезы в его глазах, Егор почувствовал жалость, в нем что-то шевельнулось.
Дуняшка (Евдокия Дворникова) за два года еще больше похорошела и была лучшей невестой на деревне. Она встретила Егора со слезами радости и шла, обнявшись с ним, до самого дома. Не только Егор, но и все домашние поняли — им друг без друга не жить.
Будущая супруга Шпагина родилась в зажиточной крестьянской семье, и отец красавицы долго не давал молодому жениху согласия на брак с дочерью. Но чувства парня были настолько сильны, что это не изменило его намерений. На той же неделе заслали сватов и вскоре сыграли свадьбу. С Евдокией Павловной конструктор прожил до самой смерти. У пары родились 4 дочери. Супруга пережила мужчину на 40 лет.
Но вернемся к хронологии. После свадьбы надо было определяться с будущей работой. По совету своего фронтового друга Шпагин идет устраиваться на Ковровский пулеметный завод. В революцию с завода сбежали хозяева — датские концессионеры, так и не успев его достроить. Теперь завод восстанавливали сами рабочие. При нем было создано первое в России конструкторское бюро и опытная мастерская. В бюро и мастерской, по слухам, работали знатные оружейные мастера, эвакуированные из Сестрорецка.
Шпагин решил попробовать устроится на завод. Слесарей была нехватка и после небольшого экзамена мастер определил ему девятый разряд (соответствующий примерно современному шестому). Там же на заводе, работал техническим директором Федоров, который как раз и организовал в свое время оружейные мастерские при армии, в которой и получил свой первый оружейный опыт Шпагин.
Федорову было приятно встретить человека, который работал в походной прифронтовой оружейной мастерской. После фронтовых воспоминаний Федоров спросил Шпагина, где бы он хотел работать, и, узнав о его желании работать в опытной мастерской Федоров прикрепил его к заведующему мастерской - Дегтяреву Василию Алексеевичу.
— Вот тебе, Егор Семенович, первое задание. Будешь собирать магазин автомата Федорова.
Сосед справа, худощавый токарь, увидев, что новичку на первых порах поручена сборка магазина, неодобрительно покачал головой. Егор и сам понял, что задание это слишком серьезное для начала. «Очевидно, Дегтярев в первый же день решил испытать, на что я годен, — подумал он. — Ну что ж, буду стараться!»
Попросив у соседа уже собранный магазин, он стал не спеша разбирать его, внимательно осматривая и запоминая каждую деталь. Собрать новый магазин, казалось, было несложно, но именно тут-то и подстерегала Егора опасность провала. Детали, сделанные разными мастерами, не подходили одна к другой. В них были зазоры и излишние допуски. Трудность сборки и заключалась в пригонке и отладке деталей.
К вечеру магазин был собран и отрегулирован. Егор положил его на стол заведующего мастерской. Дегтярев очень внимательно осмотрел магазин, но ничего не сказал Шпагину, утром Дегтярев поручил делать сборку целой партии магазинов.
Дней через восемь или десять порученная Шпагину работа была выполнена. Дегтярев пригласил в мастерскую автора автомата Владимира Григорьевича Федорова, Федоров взял на выбор несколько магазинов, осмотрел их и похвалил Шпагина за находчивость в изменении заклепок.
После успешных испытаний магазинов на полигоне, Дегтярев уже в мастерской, подозвал к себе Шпагина и, приветливо улыбаясь, сказал:
— Ну теперь, Егор Семенович, можешь успокоиться. Считай, что пробу ты выдержал с честью.
Шпагин гордился тем, что ему довелось работать под руководством таких замечательных специалистов. У юноши даже мелькнула мысль, что и он со временем, быть может, сделается изобретателем и сумеет создать какое-нибудь новое оружие. Эта мысль так понравилась ему и так воодушевила, что он тут же написал письмо Якову Васильевичу Дедилову. Рассказал о том, как сложилась его судьба, и просил извинить, что не может приехать в Тулу.
Сообразительность и трудолюбие Шпагина, очевидно, понравились Дегтяреву. Вскоре Дегтярев научил Шпагина работать на фрезерном станке.
Шпагин частенько наведывался в воскресные дни к Дегтяреву и почти всегда заставал его в домашней мастерской.
Между тем в рабочей мастерской начались интересные работы. Надо было оснастить армию разными типами оружия под единый патрон (унифицировать оружие). Это упрощало обучение бойцов и исключало всякую путаницу с разнокалиберными патронами. Конструкторское бюро и опытная мастерская взялись за унификацию автомата Федорова. По проектам, составленным самим конструктором, решено было на базе автомата Федорова создать ручной пулемет с воздушным охлаждением и ручной пулемет с водяным охлаждением.
Шпагину была поручена работа по изготовлению нового дискового магазина для патронов. До сих пор Егор занимался сборкой секторных магазинов (рожков) и хорошо знал это дело. Дисковые магазины были ему тоже известны, но новый магазин нужно было сделать другой конструкции. Задача была трудная. Так Шпагину впервые представилась возможность участвовать в создании нового типа оружия.
Шпагин трудился с упоением. Создание нового магазина было для него делом чести. Шпагин волновался и ждал. Ждал, когда будут готовы другие приспособления, чтобы испытать пулемет в стрельбе. И вот, наконец, долгожданный день наступил. Авиационный автомат — пулемет Федорова со специальным дисковым магазином — был установлен на стенде и опробован в стрельбе. Он показал очень хорошие результаты.
Эта победа особенно обрадовала Шпагина, так как она укрепила в нем веру в свои силы и пробудила желание к самостоятельной творческой работе.
Частенько оставаясь по вечерам в мастерской, Шпагин стал знакомиться и с другими образцами автоматического оружия. Любознательность невольно перешла в серьезный интерес, в жажду знаний. Критически оценивая отдельные узлы систем, он замечал, что некоторые детали в том или другом образце можно было бы сделать лучше: проще и надежнее. Появилось страстное желание что-то придумать, смастерить самостоятельно. Потребность творческой работы не давала ему покоя. И вот однажды представился подходящий случай.
Мастерской было поручено сделать четыре образца шаровой установки для автомата Федорова по модели, которую привезли из Москвы. В этой установке, сконструированной Ивановым, можно было закреплять автомат и быстро его поворачивать, что было крайне важно для стрельбы по воздушным целям.
Однако она была очень громоздкой и сложной и не получила одобрения в опытной мастерской. Шпагин понял, что конструкцию можно значительно улучшить, сократив количество деталей. Эту мысль он высказал Василию Алексеевичу.
— Давай-ка принимайся за дело, Семеныч. Пойдем, я тебе выпишу все необходимые материалы.
Это была его первая самостоятельная работа по конструированию. Он работал горячо, с задором. Изготовляя новые детали и примеряя их на готовом образце, он устранял одну за другой старые части и кончил тем, что сорок две детали удалил совсем, как ненужные. Установка стала компактней, меньше по габаритам, дешевле в изготовлении и надежнее в работе. Это единодушно отметили и Федоров и Дегтярев.
Через несколько дней, увозя в Москву образец новой установки, Федоров пригласил с собой и Шпагина. В Главном артиллерийском управлении конструкцию подвергли всесторонним испытаниям и признали ее лучшей из существующих. Было объявлено, что теперь она будет называться «шаровой установкой системы Шпагина».
А через некоторое время стало известно, что шаровая установка Шпагина принята на вооружение Красной Армии.
После создания Шпагиным танковой шаровой установки и гнездного устройства для спаренных автоматов с ним еще больше сдружился Дегтярев. При случае он охотно рассказывал ему о различных системах оружия, о знаменитых тульских мастерах, приглашал, как и раньше, к себе в гости.
Шпагин, получив премию за свое первое изобретение, снял небольшую квартирку и привез из деревни семью.
Ему только что исполнилось двадцать пять лет, а он уже снискал себе уважение и авторитет на заводе. Федоров, отметив в специальном приказе успехи Шпагина, назвал его слесарем-конструктором. И как-то само собой все стали называть его не Егором, а Георгием Семеновичем. Даже отец, который с детства звал его Егоркой, теперь, приезжая на побывку, важно именовал: Егорий!
Вторым изобретением Шпагина стало специальное приспособление, которое позволило размещать пулемет Дегтярева в тесном танке. Шпагин долгое время не мог придумать его конструкцию. По габаритам пулемет Дегтярева резко отличался от автомата Федорова, и Шпагин понял, что придется разрабатывать новое гнездное устройство и вносить серьезные изменения в шаровую установку.
На испытаниях Шпагин лично взялся опробовать пулемет, затем его уже протестировали танкисты. Все устройства работали безотказно. Было сделано пятьдесят тысяч выстрелов, и пулемет ни разу не отказал.
Танковый пулемет Дегтярева со специальными приспособлениями Шпагина был принят на вооружение Красной Армии. Федоров от души поздравил обоих конструкторов.
Постепенно конструкторское бюро, руководимое Федоровым, опытная мастерская, возглавляемая Дегтяревым, выросли, окрепли и превратились в единственную в Советском Союзе школу по конструированию. В коллективе бюро теперь трудилась группа конструкторов из рабочих: Колесников, Безруков, Шпагин, Симонов, Горюнов и другие.
В конце двадцатых годов в опытной мастерской развернулись большие работы по созданию новых и усовершенствованию существующих автоматических винтовок. На объявленный Всероссийский конкурс изготовлялось несколько образцов винтовок конструкции Федорова, Дегтярева и мастера Безрукова.
Создание автоматической винтовки под мощный патрон было делом чрезвычайно трудным. Вес винтовок строго ограничивался, а давление пороховых газов при выстрелах оказывалось весьма сильным. Работа над этим видом оружия велась не одно десятилетие, а желаемых результатов пока достигнуто не было.
В 1931 году конструкторское бюро получило важное задание: разработать на основе дегтяревского ДП крупнокалиберный пулемет. Эта работа оказалась нелегкой задачей. Несколько лет все КБ пыталось сделать его работоспособным, но все усилия были тщетны. На одном из испытаний разорвало ствольную коробку, а укреплять стенки — значит увеличить вес оружия. Дегтярев был в тупике и потерял всякое настроение и покой. Работая над крупнокалиберным, он стал выносить на общественный суд свои неудачи. И с кем бы конструктор ни говорил — будь то инженер или рядовой рабочий, — он внимательно прислушивался к советам, каждое предложение взвешивал, обдумывал.
Вскоре он понял, что надо подключать к работе Шпагина. Дегтярев долго искал случая по душам поговорить со Шпагиным, но Шпагин сам пришел к нему.
— По-моему, можно увеличить скорострельность за счет изменения системы боепитания (подачи патронов), а также усилить живучесть.
— Так это же самое главное, над чем я бьюсь! Ты вот что, Семеныч, приходи-ка завтра с утра ко мне в кабинет. Поговорим по душам.
Шпагин не просто рекомендовал улучшить какие-то детали в пулемете — он предлагал внести коренные изменения в систему, и Дегтяреву показалось, что эти изменения могут дать многое.
Весь коллектив опытной мастерской был включен в работу. Все трудились над крупнокалиберным. Иногда какая-нибудь часть пулемета переделывалась много раз, испытывалась на взаимодействии частей, опробовалась в стрельбе.
Иногда между Шпагиным и Дегтяревым возникали размолвки, вспыхивали ссоры. Шпагин уходил домой и по нескольку дней не являлся на работу. Бывали случаи, что Дегтярев сам шел к нему, успокаивал, приводил в бюро. Но когда тот или иной узел механизма удавалось отладить, оба радовались, как дети, и вечером Дегтярев зазывал Шпагина к себе на чаепитие.
В итоге работа затянулась, не на один год. В 1938 году конструкторы со своим пулеметом выехали в Москву на государственные испытания, на которых должен был присутствовать товарищ Ворошилов.
Пулемет показал отличные боевые качества и был принят на вооружение Красной Армии. По настоянию Дегтярева его назвали ДШК (Дегтярев — Шпагин — крупнокалиберный).
Наступление германского фашизма на Европу — томило сердце тревожными предчувствиями. Война с фашистской Германией казалась неизбежной, и Шпагин готов был все свои силы посвятить созданию для Родины нового, грозного оружия.
Создать автомат под пистолетный патрон — значит создать грозное оружие ближнего боя. Автомат этот ему мыслился легким, маневренным, с высоким темпом стрельбы, способным давать шквальный огонь. В то же время новое оружие должно быть простым, чтобы с ним легко мог справиться рядовой боец. Только тогда оно может стать основным оружием пехоты. Это решение Шпагину пришло после встречи с Федоровым, которого откомандировали в Москву, где он теперь занимался только профессорской деятельностью и читал лекции.
Федорова очень обрадовало желание Шпагина заняться разработкой автомата под пистолетный патрон. Это и понятно: ведь Владимир Григорьевич первый пролагал пути к созданию нового типа оружия. Его по праву считают изобретателем первого в мире автомата, который был применен в боях на Румынском фронте еще в 1916 году.
Он снабдил Шпагина таблицами боевых и технических качеств известных автоматов, созданных за последние двадцать лет, и даже подарил рисунки некоторых образцов.
Однажды в руки к Шпагину попал трофей в виде немецкого «Рейн-металла». Ему разрешили его забрать и изучить. Шпагин обнаружил в автомате «Рейн-металл» много всяких недостатков. Во-первых, автомат был громоздок, неуклюж и, как говорят солдаты, «не прицелист». Он весил с магазином на 50 патронов — почти 6 килограммов, да и прицельная дальность была всего 200 метров, тогда как у автомата Федорова достигала 1000 метров.
Но обстановка в мире накалялась. На этот раз работа должна была быть выполнена в исключительно сжатые сроки. И Дегтярев и его сотрудники понимали, что от них зависит, насколько быстро можно будет оснастить Красную Армию новым оружием. Так появляется автомат Дегтярева ППД (пистолет-пулемет Дегтярева), который примет боевое крещение в разгар войны с белофиннами.
Завод приступил к производству нового оружия, и Шпагин принимал участие в работе над отдельными узлами нового автомата. В эти дни он особенно тщательно следил за работой Дегтярева, дивился его сообразительности, учась у него искусству конструирования.
Шпагин от души радовался успехам своего учителя и в то же время продолжал вынашивать свою конструкцию. Он видел, что ППД создавался в спешке, и Дегтярев, естественно, не мог устранить некоторые недостатки, которые в других условиях не были бы допущены.
Разговор с фронтовиками заставил Шпагина пересмотреть и заново продумать то, что было продумано сотни раз. И это естественно. Ведь он собирался поставить вопрос о перевооружении армии новым автоматическим оружием, хотя автомат Дегтярева был только что принят на вооружение.
В автомате Дегтярева, как и в заграничных системах, он видел один крупный недостаток — сложность изготовления. Наблюдая в цехах, как делаются ППД, он подсчитал, что при таких темпах для оснащения Красной Армии автоматами потребуется чуть ли не десять лет. Нужна была новая, предельно простая конструкция автомата, обеспечивающая штамповку оружия и оснащение им армии в течение не десяти лет, а десяти месяцев.
Смущало его лишь одно: можно ли производство оружия, да еще оружия автоматического, поставить на штамповку? Над этим следовало задуматься, так как ни в одной стране мира подобных опытов еще не производилось. Для этой цели он, отпросившись на заводе на два дня, отправился в Горький на автомобильный завод, где штамповка автомобильных деталей было обычным делом.
Шпагин внимательно осмотрел отштампованные изделия, ознакомился со штампами и изготовлением их. Изделия были очень чистыми и не нуждались ни в какой обработке.
Возвращался домой довольный. «Нужно смело браться за разработку вырубки кожуха и коробки автомата. Если это удастся поставить на штамповку, главное будет сделано!»
Идея перенесения основных частей автомата на штамповку казалась ему находкой. Ведь если б удалось этого достичь, тогда производственный цикл сократился бы в несколько раз и в короткий срок заводы смогли бы наладить массовый выпуск автоматов.
Дегтярев уже давно догадывался, что Шпагин работает над каким-то макетом. Но что он разрабатывает: автоматическую винтовку, карабин, автомат или пулемет — об этом догадаться было трудно. Но как только Шпагин положил перед ним сверток, Дегтярев сразу сообразил, в чем дело.
Шпагин дрожащими руками стал распаковывать сверток. Дегтярев, закурив трубочку, спокойно наблюдал. Он всегда умел сдерживать себя и быть внешне спокойным, хотя глаза его загорелись: в них светилось любопытство и желание побыстрее узнать, над чем долгие месяцы трудился его молодой друг.
— Ну что, что ты скажешь, Василий Алексеевич? — дрогнувшим голосом спросил Шпагин.
Дегтярев встряхнулся, решительно вскинул голову.
— А вот что: подбирай себе лучших слесарей и немедленно принимайся за дело. Нужно срочно создавать опытный образец! Я возлагаю на твою модель большие надежды.
— Спасибо, Василий Алексеевич! — горячо сказал Шпагин и, смахнув навернувшиеся на глаза слезы, выбежал из кабинета.
Шпагин давно дружил со слесарем Сергеем Горюновым, большим знатоком автоматического оружия и искуснейшим мастером. Поэтому решил уговорить его помочь с работой над новым оружием. У Горюнова было много своих проектов и начать работать со Шпагиным, значит забыть о них, но когда он увидел макет, то сразу согласился помочь.
Работа с первых же дней увлекла обоих, но она оказалась далеко не легкой. Им вручную приходилось делать то, что предназначалось для мощных прессов. Пришлось привлечь еще нескольких слесарей, кузнеца, и все же работа затянулась не на один месяц. Первый стреляющий образец был готов лишь в конце лета 1940 года.
Прежде чем представить автомат на комиссионные испытания, Шпагин решил тщательно проверить его в стрельбе. Вместе с Горюновым они отправлялись на стрельбище и целыми часами вели пристрелку.
Перед отъездом в Москву Шпагин колебался, но все разгоравшийся на Западе пожар войны заставлял торопиться.
В наркомате рассматривали автомат опытные инженеры, ученые, специалисты из Главного артиллерийского управления. Мнения разделились — одни высказывали опасения, что система будет ненадежной из-за предполагаемой штамповки, другие решительно высказывались за штамповку, видя в этом огромный прогресс, способный двинуть вооружение на многие годы вперед. Решено было автомат отправить на полигонные испытания и уже затем определить, что с ним делать.
Внешний самый придирчивый осмотр образца оставил у комиссии хорошее впечатление. Было отмечено, что автомат (пистолет-пулемет Шпагина) на 600 граммов легче ППД. Это было уже немалым достижением. Комиссию поразила простота устройства нового автомата, удобство разборки и сборки.
В автомате Шпагина совершенно не было винтовых устройств — боец мог обходиться без отвертки; достаточно было отстегнуть застежку, чтобы деталь за деталью разобрать весь автомат. Оказалось, в автомате и еще много достоинств. Шпагину удалось достичь большей начальной скорости пули, чем в автоматах иностранных марок и ППД, сделать переключатель для одиночной и непрерывной стрельбы и т. д.
Но некоторые из членов комиссии, вероятно уже осведомленные о результатах обсуждения в наркомате, выразили сомнения в прочности системы и предложили при испытании автомата на живучесть произвести не 50 тысяч положенных выстрелов, а 70. Шпагина это предложение обескуражило. Он даже подумал, что оно исходит от его недругов. Ему не очень верилось, что автомат выдержит такие испытания, однако на следующее утро его разбудил Гриша Шухов, взятый на полигон стрелком.
— Георгий Семенович, вставайте, вас ищут. Победа! Честное слово, победа! Автомат без единой поломки сделал семьдесят тысяч выстрелов!
В мае — июне 1941 года — в самый канун войны — заводу было поручено приступить к серийному производству автоматов ППШ (пистолет-пулемет Шпагина).
С принятием автомата к производству возникли новые трудности. Нужно было участвовать в разработке технологии, упрощать и совершенствовать отдельные детали и части автомата. В связи с этим возникли споры, конфликты и множество самых непредвиденных дел, которые буквально закружили его.
Шпагин, между тем, дни и ночи проводил в цехах. Он тщательно следил за работами, на ходу внося упрощения и улучшения в конструкцию.
А фронт с каждым днем приближался к Москве. Уже пали Минск и Смоленск. Завод неоднократно пытались бомбить вражеские пикировщики. Враг остервенело рвался к Москве. Завод превращался в своеобразную крепость: на крышах его цехов стояли зенитные пулеметы, вокруг завода — зенитные пушки. Было введено казарменное положение.
Начальники цехов, мастера и рабочие наиболее важных узлов переселились в цехи. Красные уголки и конторские помещения были превращены в общежития. Одна смена работала, другая отдыхала и несла охрану завода. Рабочий день, по воле рабочих, с восьми увеличился до 11–12 часов. От трехсменной работы перешли на двухсменную, чтоб заменить людей, которые ушли на фронт. К станкам пришла молодежь, женщины, старики-пенсионеры.
Когда фронт приблизился к Москве, на завод стали приезжать люди с передовой. Они горячо благодарили Шпагина и рабочих за добротное боевое оружие, передавали приветы и лучшие пожелания от бойцов и офицеров.
Живые рассказы о том, что созданный им автомат отлично показывает себя в бою, радовали Шпагина. Он решил сам поехать на фронт, поговорить с воинами, узнать, какие неполадки следует устранить, чтобы сделать автомат еще лучше. Однако поехать на фронт ему не разрешили. Надо было организовать производство автоматов на других заводах, к тому же приходилось на ходу вносить усовершенствования в систему. А это мог сделать лишь автор.
Вскоре завод Шпагина было решено эвакуировать за пределы Московской области. Шпагин вместе с семьей переехал в Вятские Поляны (Кировской области).
В ходе эксплуатации ППШ с фронта стали приходить письма, как с благодарностью конструктору, так и некоторых замечаний о его работе. Шпагин все замечания сразу же вводил в процесс модернизации и следующие образцы уже шли с учетом поправок.
Скоро изготовление автоматов Шпагина развернули на подмосковных заводах. В труднейшие дни войны, когда не хватало оборудования, людей, материалов, было по-настоящему оценено талантливое творение Шпагина. Удивительная простота конструкции, предусматривающая штамповку основных частей, позволила в короткие сроки организовать производство ППШ на многих заводах Москвы и Подмосковья. Автоматы шли на фронт все возрастающим потоком.
Шпагину за создание ППШ была присуждена Сталинская премия первой степени, правительство наградило его орденом Ленина.
Однако работа по модернизации не останавливалась и ППШ-2 стал ее продолжением. После предварительных испытаний ППШ-2, показавших отличные результаты, заводу было поручено изготовить тысячу штук для широких испытаний.
Одновременно со Шпагиным над новыми образцами автоматов работали еще несколько конструкторов, в том числе талантливый конструктор-инженер А. Судаев. Автомат Судаева был тоже заказан для испытаний.
В 1942 году оба автомата были рассмотрены правительственной комиссией. И хотя автомат Шпагина ППШ-2 показал отличные качества и затраты в производстве его по сравнению с ППШ-1 сократились с 7 часов до 1 часу 55 минут, предпочтение было отдано автомату Судаева — он оказался и легче, и безотказней в стрельбе. Да, ППС выиграл, но налаженное производство ППШ остановлено не было.
Шпагин был горд тем, что его автомат продолжал надежно служить советским воинам в то же время он продолжал и дальше трудиться. В годы войны, апреле 1943 г., на вооружение армии было принято еще одно изобретение Шпагина — ракетный пистолет (осветительный пистолет Шпагина - ОПШ). В 1944 г. на вооружение поступил созданный Шпагиным облегченный сигнальный пистолет СПШ-2. Конструктор был награжден вторым орденом Ленина и орденом Суворова II степени.
В 1944 году Шпагин вступил в ВКП(б), стал депутатом ВС СССР II созыва (1946—1950). После войны тяжело заболел, был вынужден прекратить конструкторскую деятельность. В 1951 году его перевозят в Москву.
Георгий Семенович Шпагин ушел из жизни на пятьдесят шестом году 6 февраля 1952 года, оставив свой неизгладимый след в истории оружейного дела. Причиной смерти стал рак желудка. Похоронен на Новодевичье кладбище. Похороны Шпагина были организованы с большими почестями. Его имя до сих пор остается символом качественного и надежного российского оружия. Оружие, созданное им, было самым распространенным и самым любимым у воинов. Пять миллионов автоматов выпустили за войну наши заводы! Сколько солдат с благодарностью произносили имя их творца и не кривя душой называли ППШ – оружием победы.
Одна из улиц Вятских Полян с 28 марта 1958 года носит имя Шпагина. Решением Вятскополянской городской думы № 20 от 3 апреля 2012 установлен бронзовый бюст изобретателя ППШ в Комсомольском сквере города (6 августа 1982 года).
На доме в 1967 году была установлена памятная табличка «В этом доме жил с 1941г. по 1952г. выдающийся конструктор-оружейник, Герой Социалистического Труда Георгий Семенович Шпагин», заменена табличка в 2012г. К сожалению, на состоянии 2022 года дом находился в аварийном состоянии, как обстоит ситуация сейчас информации нет.
Открыт мемориальный Дом-музей Шпагина (7 августа 1982 года.) Заводской киностудией «Эврика» создан любительский фильм «И я иду дальше» Учреждена заводская премия и стипендия имени Г.С. Шпагина в год 100-летнего юбилея конструктора-изобретателя (апрель 1997 год) .
5 мая 2015 года состоялось открытию памятника оружию Победы - пистолету-пулемету Шпагина. В церемонии участвовали руководители города Вятские Поляны и Вятскополянского района, машиностроительного завода «Молот», ветераны, школьники.
Также памятник, мемориал «Г.С. Шпагин» установили в г. Ковров. Установлен в 1985 году на углу проспекта Ленина и улицы Лепсе. Авторы – скульптор О.М. Манизер, архитектор Л.И. Баталов.
-----------
Использованная литература: Герман Нагаев «Конструктор Шпагин».
Фильм «И я иду дальше»
Фильм «Пистолет-пулемет Шпагина. Оружие Победы»
Добавить в избранное
Мы в соцсетях
Рекомендуем:
Комментарии